News Reader.info

Главная величина, с которой работает художник-проектировщик, – время. 

Главная величина, с которой работает художник-проектировщик, – время

Творческий путь Виктора Александровича ДЕСЯТОВА, одного из самых известных омских дизайнеров, многогранен. Замечательный график, плакатист, проектировщик, первым в городе примеривший

должность главного художника. Его работы демонстрируются в качестве образцов в учебниках по дизайну. ДЕСЯТОВ был автором проекта по восстановлению и реконструкции Никольского казачьего

собора, инициатором восстановления Серафимо-Алексеевской часовни, он приложил руку к знаковым городским объектам: Дворцу пионеров и школьников, Музыкальному театру, Дому бракосочетания

Куйбышевского района и магазину «Радость», памятнику Карою Лигети и многим другим. Поэтому кажется, что ДЕСЯТОВ был в городе всегда.

Рождение дизайна

В конце 1960-х в городе пошли разговоры о том, что нужна продуманная эстетическая организация городской среды. Оформление интерьеров, оформление магазинных витрин развивалось спонтанно – как

говорится, кто во что горазд. Между тем в столичных городах уже были главные художники, которые упорядочивали это процесс. В Омске тоже решили ввести должность главного художника города, и

на нее был рекомендован молодой, активный, перспективный художник Виктор ДЕСЯТОВ. Тогда еще не член Союза художников, но уже кандидат. Проехав по городам, где уже работали главные художники,

а это Москва, Ленинград, Рига, Харьков и Куйбышев, ДЕСЯТОВ быстро набрался опыта и идей. И дело вроде бы пошло. Но вскоре оказалось, что проблем и препятствий гораздо больше, чем

положительных моментов.

Главное правило, которое выработал для себя ДЕСЯТОВ: к проектированию объектов надо подходить комплексно. Думать не только узко – об интерьере, но учитывать и архитектуру со всеми

особенностями декора, и внешнюю среду. Это пригодится ему не раз. И когда он работал над проектом реконструкции здания Никольского казачьего собора с переделкой его под Органный зал, и когда

подчищал за амбициозными москвичами недочеты оформления интерьера Музыкального театра, а по сути делал весь проект с нуля.

Дорога к храму

Получилось так, что Казачий собор ДЕСЯТОВ в числе прочих художников практически спас от уничтожения. К 50-летию становления советской власти порядком обветшавшее здание собора хотели

взорвать. К тому времени в нем располагался кинотеатр «Победа», тоже уже устаревший. Но в город привезли орган, и возникла идея установить его в бывшей церкви. Десятов идею горячо поддержал

и разработал план реконструкции. В этом плане была немыслимая по тем временам вольность: на купол возвращался крест.

— Сначала я нарисовал ладью с парусами, – рассказывает Виктор Александрович. – Ну, чтобы издалека все-таки было похоже на крест. А потом думаю: а что это я грешу перед своей совестью? Да

крест будет и все! И придумал такой, не канонический, но чтобы он на солнышке сиял, чтобы грани блестели все время. В обкоме партии сказали: «Ты крест-то убери». А я говорю: я этого делать

не буду. Потому что, если мы восстанавливаем облик православного храма, крест необходим. И на Сибзаводе отлили два креста.

ДЕСЯТОВ часто говорил: все равно здесь когда-нибудь снова будет храм. В его прогнозы, конечно, не верили. А он уже тогда проявлял способность, важную для работы с архитектурными объектами –

видеть перспективу в протяженности времени.

Против забвения

Памятник Карою Лигети был из разряда соцзаказа. В 1970-х годах Омск задружил с Пештской областью. Там, в Венгрии, уже собирались заложить Омск-парк, и нужна была скульптурная композиция,

которая бы объединила Будапешт и Омск. Остановились на фигуре Кароя Лигети. Для венгров он известный поэт, для нас – революционер-интернационалист. ДЕСЯТОВ сделал проект, Федор БУГАЕНКО

выполнил рабочую модель. Фигуры отлили из чугуна на механическом заводе в Нефтяниках, одну отвезли в Венгрию, вторую установили в Омске в сквере на Партизанской. Дальнейшие судьбы их

оказались совершенно разными.

— В Венгрии памятник тоже снесли, но по-хорошему, а у нас где-то в кустах валяется, – с горечью говорит ДЕСЯТОВ. – У них когда народная власть посыпалась и вылезли из подполья бизнесмены, в

олигархов превращаясь, один из них памятник купил и увез к себе на виллу. А у нас сказали: да он уже облез и отношения с Венгрией рассохлись, поэтому – выбросить к чертям. Но нельзя убирать

памятники! Это определенные вехи, с ними у людей что-то связано. Теперь вот опять хотят его приткнуть куда-нибудь, звали меня делать проект. Я говорю: я один раз уже сделал, хватит! Пусть

делает тот, кто сносил. Я в это даже вникать не буду.

Когда еще шла работа над памятником Лигети, у ДЕСЯТОВА появилась мысль установить неподалеку памятный камень на месте Серафимо-Алексеевской часовни. Тем более часовня в свое время была

построена в честь омичей, павших в Русско-японской войне. Память ведь не должна быть однобокой. Идею не поддержали, сказали: брось ты, ДЕСЯТОВ, это дело! Тогда он разозлился и начал

разрабатывать проект по восстановлению часовни, имея на руках всего лишь две старые фотографии. На это ушло несколько лет. Уже наступало время перемен, и все равно проект, с которым ДЕСЯТОВ

вышел на градостроительный совет, было дерзким. Тем более и заказчика не было – предложение от автора поступало встречное. Он апеллировал к тому, что утраченная часовня – яркий образец

псевдорусского стиля, сформировавшегося в конце XIX века. В городе таких почти не было. На удивление, ДЕСЯТОВА поддержали. Архитектор Юрий ЗАХАРОВ даже сказал: «Давайте поаплодируем этому

человеку». А потом добавил: «Вот ведь смотрите, художники, а не архитекторы начинают в городе восстанавливать утраченное с пользой для будущего».

Злоба дня

Обиды в его жизни, конечно, были. И когда сносили памятник Карою Лигети, и когда после того, как он доработал за московских проектировщиков большую часть интерьеров Музыкального театра, его

почти не упоминают среди авторов, и когда пригласили поучаствовать в реконструкции кинотеатра «Художественный», опять же, под Органный зал. Он тогда ответил: а что мне там делать, ручки

дверные рисовать? Потому что звали только в качестве дизайнера, а он привык работать над объектом целиком. Тем более когда-то уже предлагал сделать вокруг «Художественного» целый комплекс

для Омской филармонии.

Самое горькое – когда гибли проекты. Было это в 1990-е. Многие задумки тогда не осуществились. Сегодня их автор делает проекты для частных лиц (дома, дачи, коттеджи), благо спрос есть.

Вернулся к пастелям и плакатам. И если когда-то плакат призывал собирать урожай вовремя, хранить деньги в сберегательных кассах и клеймил язвы общества, то теперь тоже полно социальных и

политических явлений, на которых можно заострить внимание. Например, наркомания (плакат «Поймал кайф – потерял драйв»). Или возвращение норм ГТО, на плакате ДЕСЯТОВА их сдают даже собаки. «Я

мужик юморной, – смеется он. – Меня многие боятся. Если что на зуб мне попадется, такое изображу». О попавшейся ДЕСЯТОВУ на зуб темы однополой любви и прочих новомодных течений даже

рассказывать не буду.

Он помнит многое. Он называет имена легендарных омских руководителей: МАНЯКИНА, БУХТИЯРОВА, НОРКИ, с которыми не просто был знаком – тесно общался. Он и сейчас полон планов по

благоустройству города, главное – чтобы они оказались кому-то нужны. При этом в прошлом году Виктор Александрович ДЕСЯТОВ отметил (задумайтесь на минуточку!) восьмидесятилетний юбилей.

100 главных произведений (книг, циклов) советской фантастики (1941-1991).